Дитя Реки.Корабль Древних. Звездный Оракул - Страница 290

290

— Они преобразились, — сказал Йама.

Вождь торжественно кивнул. Это был сильный человек, устрашающего вида даже по меркам бандар йои инойи. Иглы дикобраза торчали из его щек и складок кожи на груди. Кончик его длинного носа упирался в распухшую верхнюю губу. Звали его Йои Сендар.

— Мы знаем про еретиков, — говорил он. — Не удивляйся, юноша. Мы кочуем по всем лесам, чтобы найти пищу себе и Могучим людям. Мы встречаем много путешественников. Мы знаем, что еретики взяли свое учение от забытого скопления личинок Хранителей, которые не так давно сошли с неба. Это учение старое и плохое, но для наших любимых Могучих людей оно слаще меда.

— Но вас оно почему-то не соблазнило.

— Мы ведь аборигены, юноша. Хранители так устроили, что мы никогда не сможем преобразиться. Мы только можем всегда оставаться такими, как есть. — Йои Сендар покачал своим висячим носом. — Однако настали странные времена. Кажется, что меняется все. Возможно, даже бандар йои инойи.

Мы любим Могучих людей, но они стали странными и жестокими. Теперь они уже не наши добрые господа, как было в старьте времена. Когда мы вернемся, ты сам увидишь. Всей душой мы желаем, чтобы этого не было, но боюсь, что перемены написаны людям на роду.

— Будь осторожен со своими желаниями, Йои Сендар.

И ты собираешься стать спасителем этих людей? Эх, Йамаманама, как я накажу тебя за это, буду наказывать вновь и вновь…

Йама не стал слушать тусклый шепот Тени. Теперь он чувствовал себя лучше. Прошло три дня, как его нашли лесные люди. Его раны лечили, лихорадка стала спадать, пища была хорошей. Он уже мог выдержать видения, которыми Тень кормила его ночью. Они были его тайной мукой, его наказанием за то, что он посмел вести себя как Хранитель. Больше этого не будет. Никогда, никогда. Он хотел бы отказаться от всего, найти Дирив, жениться на ней, если она захочет выйти за него замуж, но он знал, что все не так просто. Знал, что идет по страшной дороге, которая почти наверняка кончится его смертью.

Пандарас тоже поправился. Он сделал из бамбука флейту и, сидя на солнышке у края поляны, играл перед аудиторией из толстых, страшных, восхищенных ребятишек, которых амулет на его руке интересовал не меньше, чем музыка.

Огромное капковое дерево в центре поляны было увешано спальными коконами, сплетенными из травы и папоротника и принадлежащими каждый своему хозяину. Их бросят, когда племя снимется с места, — ведь лесные люди не имеют постоянного обиталища. Мужчины и женщины следили за длинной канавой с горячими углями, над которой коптили больших гусениц, собранных в глубине леса. Гусеницы эти были деликатесом как для них, так и для Могучего племени. Над углями на специальных рамках висели тысячи гусениц, а вниз время от времени подкладывали листья ароматических растений. Сладкий голубой дымок смешивался с солнечными лучами, которые пробивались сквозь покрытые листьями ветви капкового дерева.

Как-то Йама спросил вождя:

— Почему вы работаете на людей Могучего племени? Мне кажется, вы такие же свободные люди, как и любая другая раса в мире.

— Это долгая история, — ответил Йои Сендар. — А у тебя может не оказаться достойной истории в ответ.

Йама улыбнулся. Он уже знал, что это был традиционный вызов. Бандар йои инойи все вопросы социального статуса, завоевания благосклонности будущих жен и мужей решали в соответствии со способностью человека рассказывать легенды и сказки. Пандарас утверждал, что за год он мог бы стать вождем всех кланов лесных людей, хотя некоторые из их легенд действительно не стыдно рассказать где угодно. А молодежь уже рассаживалась в почтительном отдалении, чтобы насладиться рассказом, а заодно поучиться мастерству и усовершенствовать собственные навыки на примере Йои Сендара.

Йои Сендар огляделся и начал:

— Это одна из самых незначительных историй, которые я знаю, но, надеюсь, она тебя позабавит.

Йама, как мог, улыбнулся. Его раны затягивались, кожа на лице задубела и онемела. Впечатление было такое, будто он носит плохо подогнанную маску. Йама провел довольно много времени, рассматривая себя в одно из драгоценных для лесных людей зеркал. Правая сторона выглядела неплохо, но вот левая! Пандарасу пришлось ее прижечь, и теперь она казалась лоскутным одеялом из зарубцевавшейся кожи, которая оттягивала уголок левого глаза и задирала кончик губы.

Теперь он и внешне стал тем, чем был, по собственному мнению, внутренне, — чудовищем, отверженным. Дирив никогда не перестанет любить мальчика, каким он некогда был, но как может она любить то, чем он стал? Наверное, и к лучшему, что он несется навстречу смерти…

Умереть? Я не позволю нам умереть, Дитя Реки. Мы будем жить вечно.

— Я с удовольствием послушаю твой рассказ, — ответил Йама Йои Сендару. — А потом ты, возможно, выслушаешь одну из моих историй, хотя вряд ли она будет так же хорошо сложена, как твоя.

— Тогда слушай, — начал Йои Сендар и взялся двумя пальцами за ухо. Аудитория зашевелилась, сосредоточиваясь на мрачном уродливом человечке. — Слушайте, люди моего народа! Это рассказ о стародавних временах, когда Хранители уже привели нас в этот мир, но мы еще не встретили своих дорогих хозяев — людей Могучего племени.

В те далекие времена мы всегда были голодны. Один клан наших людей ушел в лес поискать чего-нибудь съестного. Они шли и шли и наконец устали и присели отдохнуть на что-то, показавшееся им стволом поваленного дерева. Но тут один из них воткнул кончик своего ножа в чешуйчатую кору, и хлынула кровь, ибо сидели они не на стволе, а на Короле Всех Змей. Король спал, а ножевая рана разбудила его, и он очень разозлился. Но наши предки были могучими охотниками, и хотя он пытался раздавить их, сжимая в кольцах своего тела, они сумели вывернуться и снести ему голову.

290